«Практики наблюдения: Дом Мешкова» – это часть большого художественного проекта Пети Стабровского о направлении внимания. В новом цикле проекта, созданном совместно с командой «Дома Мешкова», художник и специалисты музея предлагают взглянуть на экспозицию через призму самого процесса наблюдения.

Обычно мы сразу фокусируемся на экспонатах, не замечая, как экскурсовод направляет наше внимание. Здесь же механизм показа становится частью выставки — благодаря «световым существам», переносным фонарикам на штативах, которые не просто подсвечивают объекты, но и сами превращаются в активных наблюдателей. Они перемещаются по залам, расставляя акценты и предлагая зрителю задуматься: что выбирает для просмотра сам светильник? Что остаётся за границей его луча? Какие чувства и мысли это вызывает?

Проект включает несколько слоёв: пространство музея, его экспонаты и истории о них, световые объекты, направляющие внимание, аудиосопровождение с рассказами сотрудников музея и художника, звуковой ландшафт, созданный музыкантом Иваном Степановым из шумов здания.

Важная часть работы – пригласить посетителей музея к самостоятельному исследованию, погрузить в состояние наблюдения. Поменяется ли взгляд на экспозицию после прохождения этого маршрута? Это эксперимент над восприятием — попытка сделать видимым то, как мы смотрим, и проверить, изменится ли взгляд на музейное пространство после такого опыта.

Здравствуйте! Это Петя Стабровский, я художник и дизайнер. Я работаю со светом и материальной средой, исследую, как мы создаём её и как воспринимаем. Сегодня вы увидите выставку «Практики наблюдения: Дом Мешкова». Комментарии нашей команды будут сопровождать вас по маршруту. Ведущий научный сотрудник Пётр Неплюев расскажет об экспонатах музея, на которые обратили своё внимание «световые существа». Я предложу практики наблюдения за объектами и окружающим пространством. А заведующая филиалом «Дом Мешкова» Светлана Неганова расскажет об истории места.

Помимо нас по выставке вас будут сопровождать «световые существа». Одно из них вы видите перед собой. Это объекты, собранные из фонариков и штативов-треног, которые указывают на определенные экспонаты в экспедиции музея. На фонарике расположена цифра, она отсылает к разделу на сайте, где вы можете найти небольшую лекцию и практическое задание по наблюдению.

Это выставка задумывалась в аудиоформате, но если вам сложно воспринимать информацию на слух, можно выбрать текстовое сопровождение на сайте или попросить у смотрителя бумажный вариант.

При входе в экспозицию Дома Мешкова стоит старинное зеркало. У зеркала солидный возраст, ему более 100 лет. Все посетили музея вольно или невольно отражаются в нем.

В старом здании музея в архиерейском доме зеркало также стояло у входа. Существовала музейная легенда, что, глядя в зеркало в ночное или вечернее время, можно увидеть в нём отражение призрака дома.

Сегодня охрана Дома Мешкова ночью иногда замечает на мониторе светящиеся жёлтым светом шары, которые стихийно перемещаются от витрины к витрине. Может быть, это оптическое явление, а может, нет… Музейщики шутят, что, переезжая из старого здания в новое, мы забрали с собой не только зеркало, но живущего там призрака.

Итак, первая практика. Начнём с себя: посмотрите в зеркало. Что вы там видите? Как вы себя чувствуете? Закройте глаза, послушайте, что происходит вокруг. Отличается ли этот звук от пространства цокольного этажа, через который вы сюда зашли? Пространство лестницы большое, ровное, и звук специфическим образом отражается от поверхностей.

Войдя в музей, посетители поднимаются по центральной лестнице особняка. Стертые мраморные ступени и чугунные балясины являются немыми свидетелями истории дома. Здесь бывали писатели Александр Куприн, Николай Михайловский, Алексей Сигов (Погорелов), лидеры партии эсеров Григорий Гершуни, Екатерина Брешко-Брешковская и многие другие. Кроме парадной лестницы в доме была ещё чёрная, предназначенная для хозяйственных нужд и выходящая во двор усадьбы. Она располагалась справа от главного входа.

Семья Николая Васильевича Мешкова, его мать Елена Ивановна, сестра Таисия Васильевна и две его приёмные дочери проживали на первом этаже здания. В одном из писем будущей жене Екатерине Семёновне Бажиной Николай Васильевич Мешков писал: «Дома в Перми есть у меня дом, там есть и камин, в маленькой единственной столовой, но она без дивана, а прелесть её заключается в том, что кроме одного окна, столовая имеет еще дверь прямо в садик, на террасу, на воздух и к цветам..»

Этажом выше находилась контора пароходства Мешкова и его кабинет. Помещения второго этажа Николай Васильевич Мешков часто сдавал разным организациям.  Здесь размещались: правительственный контроль Уральской железной дороги, поземельно-устроительный отряд горных заводов, казённая палата и даже
В 1900 году здесь состоялась первая художественная выставка в Перми. Это была выставка картин Алексея Кузьмича Денисова-Уральского. Свою лучшую картину «Лесной пожар» художник демонстрировал в темной комнате при электрическом освещении. Эффект восприятия лесного пожара на полотне усиливался и тем, что комната в сравнении с другими залами была сильно натоплена. Отопление дома Мешкова было печным и калориферным.

В годы Гражданской войны в здании находился штаб 3-й армии Восточного фронта, в советское время – ресторан и гостиница «Урал», Камское речное пароходство. В 2006 году здание передали Пермскому краеведческому музею. Сегодня здесь располагается экспозиция «Пространство пермской истории», посвященная истории Пермского края с древнейших времён до конца XX века.

Перед нами камень с изображением головы животного. Скорее всего, это лось или олень. Мы часто спрашиваем у посетителей, кого они здесь видят. Почему вообще лось или олень частенько встречаются на различных предметах на территории Прикамья? Это такое крупное животное, наверное, оно производило впечатление на жителей древнего Прикамья.
Намного позже лось вообще станет одним из главных символов известного пермского звериного в стиля и попадёт в мифы финно-угров – народа, который здесь обитал. Что такое для них лось? Лось – это животное, которое каждую ночь спускается под землю и поднимает оттуда солнце, помещает его на небо, и у нас наступает день, в подземном мире наступает ночь.

Мы находимся перед витриной, где собраны очень древние артефакты. Музей – это пространство, где о них заботятся и берегут. Для этих вещей время останавливается. Как для вас течёт время? Как оно текло для человека, который наносил эти изображения?

Этот маленький полудрагоценный камень очень легко не заметить. Его диаметр всего 4 см, но при этом, возможно, это один из самых ценных экспонатов нашей коллекции. Что это вообще такое? Это полудрагоценная гемма, сделанная на территории Римской империи почти две тысячи лет назад. Изображает она бога любви Амура. Считается, что вот такими камешками награждались римские легионеры за отвагу в бою.

Как он попал на территорию Пермского края, сказать практически невозможно. Мы знаем, что на обратной стороне у этого камешка есть небольшое крепление. Очевидно, он закреплялся на клинок. Возможно, какой-то кочевник с побережья Чёрного моря побеждает римского легионера в бою или разграбил его жилище, увидел красивый камешек, забрал его себе и украсил свой кинжал или меч. Затем он приходит на территорию Пермского края, он погибает, его хоронят в большой красивый курган, и наши археологи в 1980-е годы его находят. Находка была очень громкая, и сейчас она хранится в нашем музее.

Здесь я предлагаю подумать о пространстве. Представьте, какой путь проделала эта вещь, где она побывала по дороге сюда. Представьте, как эти предметы держали в руках наши земляки того времени.

Перед нами старинный посудный шкаф. По качеству его исполнения и дверцам со стеклянными окошками можно понять, что он из богатого дома. Первые заводы по отливке стёкол появляются в России только в XVII веке, и позволить себе шкаф со стеклянными окнами мог только очень богатый человек.
Часть стекол в дверцах была отлита вручную, и до сих пор они здесь сохраняются. Это можно увидеть по таким вот маленьким пузырькам, если вы присмотритесь внимательно.
Интересна и посуда внутри шкафа. Специально делалось стеклянное окно, чтобы посуду внутри можно было увидеть, какая она изящная, фигурная, и это ещё больше подчеркивало богатство дома.

С XVIII века Урал становится «кузницей России». За короткие 100 — 150 лет в нашем регионе было построено более 200 заводов. Они занимались выплавкой металла из различных металлических руд — медь, серебро, золото, железо. Так как Урал был заселён всегда достаточно слабо, то главными при устройстве завода были два основных критерия: рядом должны находится хорошая транспортная река и шахты.

Многие рабочие приходили за десятки километров, чтобы работать на заводе, поэтому вокруг каждого завода возникало заводское поселение, а в дальнейшем они превращаются в города, которые существуют по сей день на территории нашего края. Например, Кизел, Лысьва, город Пермь — это бывшее Егошихинское поселение, и многие другие. Эта карта была специально создана для одной из выставок в 1970-е годы, чтобы как раз показать, как Урал заселялся в XVIII веке.

Подумав о таких великих вещах, как пространство и время, я предлагаю перейти в состояние метафоры и обратить внимание на отражение. Нас окружают витрины, которые покрыты стеклом, и в этом стекле мы можем видеть отражение себя, каких-то других посетителей или других витрин. Если разглядывать именно эти отражения, то можно оказаться в каком-то мире, в котором переплетаются пространство и время. Потому что мы видим отражение одних артефактов одного времени в других артефактах другого времени. Всё друг на друга наслаивается. Наслаиваемся мы и люди, которые вокруг.

На сайте вы можете найти фотографии, которые я сделал в пространствах экспозиции. На них, с помощью кадрирования, я старался сфокусировать внимание на отражениях в витринах. Рассматривая фотографии, вы можете посмотреть, как бы моими глазами, на феномен отражения.

В России чай появляется примерно в XVII веке, и с тех пор его популярность только растёт. Сама традиция пить чай с чем-то сладким, с какой-то выпечкой зарождается в нашей стране примерно во второй половине XVIII века и приходит из купечества. Тогда было принято пить чай подолгу, обстоятельно. Можно было выпивать десятки чашек за раз, и для этого нужен был большой самовар. И с тех пор вот такие самовары становятся частью жизни в Российской империи.

При этом постоянно шли споры, а где же всё-таки первый самовар появляется. Чаще всего говорят в Туле, но вот иногда упоминают, что один из самоваров, возможно, появляется у нас на заводах Демидовых в 1730–1740-е годы. Один из этих них как раз перед нами сейчас находится.

В витрине есть снаряд, разрезанный пополам. Такие снаряды изготавливали на Мотовилихинском заводе более 100 лет назад. Если приглядеться получше, то можно увидеть его внутреннее строение. Но нам больше интересна подставка, на которой снаряд находится. Как будто это всего лишь металлическая пластинка, но она сварена по методу Славянова — того самого инженера, который работал на Мотовилихинских заводах и изобрёл метод современной сварки. Если вы посмотрите внимательней, то заметите, что подставка сварена из нескольких металлов и на каждом от руки написано название этого металла.

Мы прошли половину пути. Сейчас находимся в точке, максимально далекой от точки, в которой началось наше путешествие. Дальше мы будем к ней приближаться. Закройте глаза. Как ваше тело отзывается на пройденный путь? Какие звуки в этом пространстве? Отличаются ли они от звуков на лестнице?

Умеете ли вы готовить печенье или вафли? Сегодня существует множество самых разных форм для выпечки, на любой вкус, цвет и размер. Перед вами сейчас находятся «щипцы», правильно они называются «вафельница». Если вы посмотрите внимательно, то на них можно увидеть российский герб. Хозяйки XIX века выпекали такие круглые, правильные печенья, вафли, иногда даже и пряники с российским гербом.

Фонарики на штативах – это метафора процесса наблюдения. Фонариками я часто пользуюсь в своей светодизайнерской практике, потому что они позволяют очень легко моделировать различные световые ситуации. Когда мы начали работать над этой выставкой, я тоже ходил с фонариком по залам: мы высвечивали и обсуждали разные экспонаты.

Когда выставка сформулировалась как практика наблюдения, я понял, что именно этот процесс изучения пространства экспозиции с помощью фонарика нужно показать. Эти фонарики стали материальным воплощением процесса наблюдения. В пространстве мы закрепили их с помощью штативов, которые подчёркивают временность этого объекта здесь. Они максимально отделены от экспозиции: то есть мы просто пришли, поставили штатив с фонариком – и он светит на экспонат.
Отдельно хочется отметить, что опыт исследования пространства экспозиции с помощью фонарика уже прижился у музейных сотрудников. Я знаю, что было несколько экскурсий, где фонарик использовали вместо лазерной указки, чтобы сфокусировать внимание зрителя.

Зерцала появились в Российской империи при Петре I. Это такая трёхгранная призма, на каждой из сторон которой размещались указы императора: «О гражданских правах», «О поведении в судебных местах» и «О важности государственных уставов». Оно украшалось навершием в виде двуглавого орла.
Считается, что в каждом казенном учреждении должны были находиться такие уставы и если зерцало ломалось, разбивалось или что-то ещё с ним происходило, то учреждение должно быть закрыто, пока неполадка не будет устранена, либо новое зерцало не будет заказано.

Удивительным образом фонарик, закрепленный на треноге, начал напоминать живое существо с тремя ногами, длинной шеей и такой головой, её взгляд как будто превращается в луч света. Я опрашивал разных людей, и мнения разделились. Кто-то считывает их как живых существ, а кто-то нет. Интересно, а как это происходит у вас.

Перед нами камин, который изначально был установлен в здании Пермской казённой палаты во время реставрации в начале XX века. Работы проводил Александр Бонавентурович Турчевич, тот самый архитектор, который работал над домом Мешкова в конце XIX века. На лицевой стороне камина можно увидеть изображение древнегреческого бога Пана.

Само здание казенной палаты несколько раз перестраивалось. В 1950-е годы камин был извлечён и передан в Пермский краеведческий музей. Когда музей переезжал 15 лет назад в Дом Мешкова, то камин из запасников достали и собрали уже в действующей экспозиции.

Этот зал – прекрасное место, чтобы отдохнуть. В качестве практики наблюдения предлагаю вам сесть на стул и представить себя смотрителем музея.

Дом Мешкова представляет часть одной из немногих сохранившихся  в Перми купеческих  усадеб. История усадьбы началась в конце XVIII века и связана с родом  богатейшего уральского заводчика Саввы Яковлевича Яковлева. На Урале он владел двадцатью двумя заводами. Его заводы давали 24% всего уральского железа.  В 1794 году Яковлев умер, и всё его имущество перешло к его наследникам. В 1789 году один из его сыновей Пётр Савич построил в Перми дом. В 1842 году дом Яковлевых в  Перми сгорел  в городском пожаре, но его владельцы не спешили его восстанавливать.

Через 100 лет предприниматель, пароходчик, купец Николай Васильевич Мешков купил у городской думы обгоревшее здание и заброшенную усадьбу за 4212 рублей. Восстановление дома он поручил пермскому архитектору  Александру Турчевичу.  Архитектор сохранил архитектурную основу здания, но внёс свои изменения и  дополнения в его отделку. Прямоугольные окна первого этажа преобразовал в арочные, украсил фасады лепниной. Перед домом появились две террасы. С одной стороны дома находились ворота, а с другой стороны – аркада, соединявшая особняк с ротондой. Была возведена подпорная стенка, в её угловой части под ротондой было оборудовано складское помещение, позднее там появилась бакалейная лавка.

Потолочными перекрытиями в цокольном этаже служат железнодорожные рельсы, на некоторых из них можно увидеть дату – 1878  год, время  открытия  горнозаводской железной дороги. Межэтажными перекрытиями служат массивные брёвна лиственницы. Для постройки дома использовался кирпич завода Драгунова, но одна из стен в цокольном этаже сложена из бутового камня. Стены на первом этаже дома достигают ширины 1 метр 80 сантиметров, а на втором этаже – 1 метр 70 сантиметров. Неудивительно, что в годы Гражданской войны при обстреле города красными один из артиллерийских снарядов калибра 76 мм застрял в фасадной стене дома. Только  в 2009 году при реставрации дома неразорвавшийся снаряд был обнаружен строителями. Были вызваны сапёры, которые взорвали его на специальном полигоне. Аналог снаряда можно увидеть сегодня  в исторической экспозиции музея.

Перед нами находится большой механический музыкальный инструмент, который называется симфонион. По сути, это такая музыкальная шкатулка. Принцип работы у неё примерно такой же. Внутри вы можете видеть металлический диск, на котором записана одна-единственная мелодия. Диски снимались, можно было за вечер послушать несколько песен.

Считалось, что в конце XIX века такие симфонионы — это писк моды. Но очень быстро они проиграли конкурентную борьбу грампластинкам. Почему? Потому что на грампластинке можно было записать ещё и голос, кроме мелодии. С тех пор симфонионы остаются такой красивой диковинкой.

Мы находимся у последнего объекта нашего путешествия. Здесь я хочу рассказать вам о ещё одной практике наблюдения – звуковом ландшафте. Его создал музыкант Иван Степанов, и его можно послушать ниже. На сайте ещё есть рассказ о том, как он его создавал.

Как воспользоваться этим ландшафтом? Я предлагаю в этот раз или в следующий прийти в музей, надеть наушники и свободно перемещаться по пространству, наблюдая за своими ощущениями. А можно забрать его с собой и слушать в дороге или в другом месте.

Петя очень внимательно относится к звуковой составляющей своих проектов. При оформлении мы постарались использовать максимально аутентичные звуки, которые можно услышать в Доме Мешкова: то, как сам этот дом звучит, как в нём звучат шаги, голоса, инструменты. Здесь достаточно много инструментов, и эти инструменты очень старые. Мы записали симфонион, рояль и пианино Юмановых.

Сам по себе этот инструмент с традиционной точки зрения может быть не очень музыкален. Но если начать с ним взаимодействовать более тесно, то становится понятно, что он может выдавать очень широкую палитру звуков. Он может звучать и как синтезатор, и как пианино, и как какой-то очень странный струнный инструмент. Из этих звуков мы создали звуковой ландшафт, который вы можете найти ниже и послушать.

Для всех нас этот опыт стал экспериментом. Чуть раньше я описал, что вкладывалось в эту выставку, чтобы лучше понять: что получилось, а что нет, какие практики оставить, а какие не стоит, что можно использовать в музейной деятельности.

Как это сработало для вас? Нам очень важна обратная связь: ваше состояние, настроение после знакомства с нашим проектом. Негативная, позитивная, нейтральная — всё очень важно. Можно отнестись к обратной связи тоже как к практике наблюдения и рефлексии своего опыта.